|
Давеча еду в трамвае и любуюсь на кондукторшу. Очень она, вижу,
славно и мило ведёт своё дело. Всё у неё удивительно хорошо получается.
Легко, красиво и так и надо. Она любезно объявляет станции. Внимательно
за всем следит. Со всеми приветливо беседует. Старых поддерживает под
локоток. С молодыми острит. Ну прямо любо-дорого на неё глядеть. И сама
она имеет миленькую внешность. Одета чистенько, аккуратно. Глазки у неё
сверкают, как звёздочки. Сама весёлая, смешливая, заботливая. Входит в
каждую мелочь, всем интересуется. Другая кондукторша рычит в ответ, если
её спрашивают, и прямо чуть ногами не отбивается от пассажиров. А эта —
нечто поразительное. Ну прямо видим картину из недалёкого будущего. И
вот любуюсь я на эту работу, и на душе у меня приветливо становится. И
вижу: все пассажиры тоже исключительно довольные едут. Так на них хорошо
и благоприятно действует настоящая, красивая работа. И уже мне надо
сходить, а я всё, как дурак, еду и удивляюсь на кондукторшу. И улыбка не
сходит с моего лица. И вижу: со мной рядом сидит пожилая женщина. И она
тоже то и дело посматривает на кондукторшу и тоже любуется ею. Потом
вдруг эта женщина обращается ко мне. Она говорит:
— Если я не ошибаюсь,
вы тоже в восхищении от работы этой славной кондукторши. Представьте
себе, что и я одинаково с вами чувствую. Я не знаю, кто вы, но у меня
есть предложение. Давайте как-нибудь отметим поведение этой кондукторши.
Давайте занесём похвалу в её послужной список. Задержимся минут на пять
и как-нибудь сообразим, как это сделать, чтоб отметить её полезную
деятельность на транспорте. Для неё это будет поощрение и хорошая
память, что вот как ей нужно в дальнейшем поступать. Я говорю:
—
Полностью согласен с вами, мадам. И вполне разделяю ваше решение.
Женщина говорит: — Что касается меня, то я член райсовета, и к моему
заявлению всё-таки отнесутся внимательно и не по-казённому. Я говорю: —
Вот и хорошо. Давайте спросим у кондукторши, как лучше это сделать.
Женщина говорит: — Нет. Давайте спросим у неё фамилию или её номер. И
давайте прямо в печати выступим с заметкой: дескать, вот какие бывают
факты, спасибо, так и надо и прочее. Женщина встаёт со своего места и
хочет спросить кондукторшу то, что нас интересует. Но в этот момент
кондукторша выходит на площадку и там убедительно беседует с одним
пассажиром, который едет вместе со своим выпившим приятелем. И вот
кондукторша советует пассажиру покрепче держать своего друга, чтоб тот
на повороте не нырнул бы на мостовую. Сделав распоряжение, кондукторша
возвращается в вагон, и моя соседка немного дрожащим от волнения голосом
просит кондукторшу сообщить свою фамилию, маршрут и служебный номер.
Тут я опомниться не успел, как разразилась гроза. Милая кондукторша
изменилась в лице. Сначала покраснела, потом побелела и вдруг крикнула: —
А тебе на что моя фамилия? Ты что, старая кикимора, не в своё дело нос
суёшь? Или ты хочешь сказать, что я неправильно сделала, что пьяного в
вагон пустила? Так я тебе, старая хрычовка, на это скажу: лучше бы я
тебя в вагон не пустила, чем я бы оставила немного выпившего на улице,
где он... Член райсовета, растерявшись, начинает бормотать: — Видите,
мы, собственно говоря... Я говорю: — Слушайте, товарищ кондукторша... Вы
не поняли нас... Кондукторша говорит:
— А тебе ещё чего надо? Ты-то ещё
что, арап, суёшься? Много вас тут, кровопийц, едет и чуть что —
придираются и жалобы строчат. Только всё недовольны и недовольны. Только
каждый норовит за пятку укусить... Прямо нельзя работать.
Мы с женщиной
до того растерялись, что не нашлись даже что-нибудь сказать. Один из
пассажиров говорит кондукторше:
— Чего вы понапрасну горячитесь и этим
портите свою драгоценную кровь? Вы их не поняли: эти двое, наоборот,
хотели вас похвалить, чтобы сделать вам поощрение по службе.
Кондукторша, смутившись, говорит:
— Ax, пожалуйста, извините! Знаете, до
того дошло, что каждый пассажир вроде тигра представляется. Каждый
норовит устроить неприятность.
Женщина, пожав плечами, говорит:
— Вот
теперь я не знаю, как мне поступить. С одной стороны, мне хотелось
отметить полезную деятельность на транспорте, а с другой стороны, она на
меня накричала и тем самым показала, что у неё ещё бывают прорывы.
Женщина вышла из вагона не совсем довольная. Мне было тоже немного
досадно, что мы не успели в восторженных тонах отметить в печати
полезную деятельность кондукторши. Фамилию кондукторши я не знаю. На мой
вопрос она, мило улыбнувшись, ответила:
— Меня зовут Валя. А фамилию
свою я вам не скажу: у меня муж ревнивый.
Так что в этом моём фельетоне я
отмечаю полезную деятельность кондукторши без указания фамилии. Привет,
милая Валя! Не все пассажиры — тигры.
1938 г.
|
